Безнадежный долг банкрота: точка невозврата
Недобросовестные должники-контрагенты осложняют жизнь своим кредиторам не только убытками, обусловленными возникновением дебиторской задолженности, то также и неопределенностью по вопросу возможности снятия налогового бремени на сумму непогашенного долга. Согласно нормам российского налогового законодательства действующая задолженность рассматривается в качестве налогооблагаемой базы до тех пор, пока она не будет признана безнадежной. И, соответственно, списать долг в расходы до этого момента не представляется возможным.
Однако, вопрос признания долга юридически безнадежным не зависит лишь от желания кредитора. Безнадежным долг может быть признан только по основаниям, прямо перечисленным в законодательстве. К таким основаниям относятся:
- истечение сроков исковой давности;
- юридически подтвержденная невозможность исполнения (подтверждается решением госоргана или фактом ликвидации компании-должника).
В процедуре банкротства каждый кредитор, убедившись, что долг вернуть нереально стремится внести безнадежные долги несостоятельного контрагента в расходы как можно скорее. И иногда нарывается на непонимание и противодействие налоговиков.
Корень проблемы
Проблема заключается в различном понимании норм закона и особенностей их применения отдельными должностными лицами различных государственных ведомств.
Как и во многих других случаях, правовая позиция чиновников налоговых и иных контролирующих органов базируется на поверхностном понимании законодательства, направленном только в свою пользу. При этом позиция чиновников далеко не всегда совпадает с позицией судов и других правоприменителей, в результате чего у кредиторов-налогоплательщиков голова идет кругом и возникает правовая неопределенность относительно момента, с которого законным образом можно причислить безнадежные долги к внереализационным расходам.
Начало 2019 года ознаменовалось опубликованием двух диаметрально противоположных позиций по поводу решения этой проблемы. Первый поход является чисто теоретическим и принадлежит Минфину. А вторая точка зрения явила себя в арбитражной судебной практике ЦО. Рассмотрим обе позиции и постараемся сделать выводы.
Подход Минфина
Минфин полностью поддерживает позицию ФНС и считает, что юридически безнадежной задолженность становится только на дату официального исключения контрагента-банкрота из ЕГРЮЛ. Другими словами, до даты исключения банкрота из ЕГРЮЛ, дебиторку нельзя признать безнадежной. Данная правовая позиция была официально озвучена в письме Минфина от 18 марта текущего года и аргументирована ссылками на соответствующие нормы гражданского и налогового законодательства, в которых говорится о том, что:
- обязательства юрлица автоматически прекращаются с момента его ликвидации;
- ликвидация является одним из оснований признания долга безнадежным.
Минфин считает, что до момента исключения компании из ЕГРЮЛ ее ликвидацию нельзя считать полностью завершенной, даже несмотря на имеющееся решение арбитражного суда о завершении конкурсного производства. Такое судебное решение является лишь основанием для инициации процедуры ликвидации, с последующим исключением обанкротившейся компании из ЕГРЮЛ, но не подменяет собой непосредственно сам юридический факт ликвидации.
Арбитражная практика 2019 года
Между тем живое правоприменение как обычно вносит свои коррективы. В 2017 году в Тамбовской области местные органы ФНС попытались доначислить налог на прибыль по безнадежной дебиторке. В качестве основания доначисления налоговых платежей налоговики указали, что дебиторка была списана в 2015 году, а факт ликвидации компании-должника произошел лишь в 2016 году. Компания-налогоплательщик с решением налоговой не согласилась и обратилась в арбитражный суд, аргументируя свою правовую позицию наличием решения арбитражного суда о прекращении в отношении контрагента-должника конкурсного производства, датированного на соответствующую дату 2015 года. Арбитражный суд полностью поддержал позицию истца- налогоплательщика и признал решение налоговой недействительным, мотивировав свою позицию тем, что судебное решение является решением государственного органа и, соответственно, согласно нормам налогового законодательства представляет собой самостоятельное основание для признания задолженности безнадежной. Кроме этого, арбитражный суд сослался на позицию Конституционного суда, согласно которой, признание задолженности по неудовлетворенным требованиям погашенной в связи с недостаточной имущественной массой должника предполагает невозможность предъявления таких требований к должнику в будущем.
Апелляция в 2018 году полностью согласилась с судебным решением по первой инстанции, а в конце января 2019 года уже кассация по тем же основаниям отклонила жалобу ФНС. Таким образом, суды всех инстанций признали, что судебное решение о прекращении конкурса является достаточным основанием для того, чтобы списать безнадежный долг банкрота в расходы.
Делаем выводы…
Очевидно, что подход ФНС и Минфина является односторонним и нарушает права налогоплательщиков. При наличии судебного решения, подтверждающего прекращение обязательств банкрота перед кредиторами, непогашенные долги последним следует спокойно относить к внереализационным расходам, поскольку такое судебное решение является самостоятельным основанием для признания долга безнадежным. Совершенно необязательно дожидаться даты исключения банкрота из ЕГРЮЛ. Такое ожидание, сами понимаете, может затянуться надолго. Однако, в данной ситуации следует быть готовым к противодействию с налоговой. В случае факта доначисления, как это случилось с тамбовским предпринимателем, следует обратить внимание ФНС на существующую практику арбитражных судов, а если не поможет, то смело отправляться в суд.